Александр Афанасьев - Сожженные мосты. Часть 7 [СИ]
— Не докажете. Это домыслы.
— Не докажу — согласился я — у меня нет ни одного доказательства, которое прошло бы в суде. Но когда все это произошло — я знаю. Как — не знаю. Почему — не знаю. Но когда — знаю. Рассказать, господин Вахрамеев?
На лице профессора, высохшем и каком-то больном отразился интерес.
— Сделайте милость.
— Москва. Конец семидесятых. Вы закончили кафедру права МГУ и вас оставили на кафедре, поскольку вы были лучшим на курсе. В это время резидентом, начальником московской станции СИС был небезызвестный сэр Джеффри Ровен. Тогда он еще не был возведен в рыцарское достоинство. Он-то вас и завербовал тогда. Доказать я это не могу — но знаю. Вы были кротом, агентом глубокого залегания, одним из козырей сэра Джеффри. Он дал вам задание, в какую сторону двигаться — и оставил вас в покое. Вы никак себя не проявляли — и поэтому вас так и не смогла разоблачить контрразведка. Любой агент сыплется на проявлении интереса, и на передаче информации — на одном из двух. Вы же — не делали ни того ни другого. Сэр Джеффри приказал вам внедриться в националистические круги и ждать сигнала. Совсем недавно — сигнал был дан.
— Богатое воображение — вздохнул профессор — вам бы детективные повествования писать, сударь. Имели бы успех у дам.
— Возможно. Возможно, я и напишу об этом когда-нибудь — когда будет разрешено. Но дело не в этом. Если честно, профессор, я восхищаюсь британской разведкой, нам не достичь ее высот, пусть наши контрразведчики и оставляют ее регулярно с носом. У них нет друзей, они готовы устроить атомный взрыв в Североамериканских соединенных штатах, чтобы вызвать войну. У них совести, нет чести. У них единственный идеал — их маленький, стоящий в Северном море остров, который когда-нибудь накроют ракетно-ядерным ударом, потому что больше нет сил это терпеть. Когда идет игра — они ухитряются играть по обе стороны стола — и не проигрывают. Вот и здесь — персидский гамбит они разыгрывали одновременно с двух сторон. Шахиншах Мохаммед купился на обещание поддержать независимую Персию, а возможно — и на обещание поддержать великую Персию, включающую в себя некоторые районы Афганистана и нашего Междуречья. Его сын, ставший Махди — купился на саму идею стать Махди, воителем исламского мира, который объединит Восток и Запад своим мечом. И если для этого надо будет убить родного отца — ну, что же, невелика жертва ради всемирного халифата, не так ли? Кстати, злодейски убитый принц Хусейн хоть и учился в Британии — но почему-то стал сторонником России, странно, правда? Вы, профессор, будучи резидентом британской разведки в зоне Междуречья, посланником британской империи в стане крайне правых антигосударственных националистических организаций должны были дискредитировать раз и навсегда Россию и ее патриотов, устроив в САСШ бойню. Такую бойню, что России пришлось бы воевать, были бы убиты миллионы, а возможно десятки миллионов русских людей, а само слово «русский патриот» навеки воспринималось бы как проклятье. Знаете, больше всего я не понимаю, как можно жить в такой стране, как Россия и не быть ее патриотом. Это самая большая страна в мире. У нас есть все, что нужно для жизни, мы можем жить там, где минус пятьдесят, а можем — там, где плюс пятьдесят. У нас в стране — порядок, на нас никто не осмеливается напасть в открытую, у нас в стране закон — не пустой звук. Кстати, Его Величество Николай Третий недавно объявил себя шахиншахом Персидским, а территорию искалеченной по вине таких как вы Персии — частью Российской Империи, подчиняющейся ее законам. Это было сделано не потому, что ему не хватало земель во владении — а потому, чтобы и персы могли жить, не опасаясь ночного стука в дверь. Чтобы они стали людьми и жили по человеческим, а не по волчьим законам. Знаете, жить без страха — для нас это нормально, для них же — роскошь. Наш Государь правит нами сообразно требованиям чести и повелениям совести, он задумывается о будущем, а не о выборах через четыре года. Вот и я думаю — как можно жить в России, не будучи ее патриотом? И почему надо ее предавать, когда можно просто уехать, и жить там, где нет нужды лгать и предавать? Не подскажете, профессор?
— Вы не поймете — устало сказал профессор — с вами невозможно разговаривать. Вы твердите то, что в вас заложили с детства.
— Поверьте, я пойму. Ну же, профессор, откройте душу. Если честно — я восхищаюсь и вами. Использовать в своих целях Абашидзе и Аль-Бакра, манипулировать ими — при том, что они вас ни в грош не ставили. Использовали в качестве адвоката на своих омерзительных судилищах и презирали вас. Каким-то образом скомпрометировали Белова — я не знаю как, но это вы сделали, что он переродился и встал на путь экстремизма. Любой творец жаждет возгордиться своим творением, это же — ваше. Клянусь честью, что я попытаюсь вас понять. И клянусь честью, что когда вы мне все расскажете — я встану и уйду, а вы останетесь живы. Вы знаете, что такое, когда дворянин клянется своей честью профессор, не так ли? Знаете…
Какое-то время профессор боролся сам с собой. Это нормально, любой человек и впрямь полон гордыни, любой человек жаждет славы. Почти любой — я знал только одного, который не жаждал. Он не победил своего врага, и я его тоже победить не смог. Он просто заигрался и погиб, и сейчас был похоронен на частном кладбище в штате Мэриленд. Интересно, те венки, которые я возложил на его могилу от своего имени и от имени Кахи Несторовича — все еще там? Надо бы позвонить и распорядиться, чтобы обновили.
Но все-таки профессор решился.
— Это сложно будет понять, сударь.
— По крайней мере, попытаюсь. Клянусь.
— Хорошо. Тогда построим разговор в форме вопросов и ответов. Вы, кстати тоже можете задавать свои вопросы мне, только не перебивайте.
— Договорились.
— Хорошо. Тогда ответьте мне — что такое Россия?
— Интересный вопрос. Для меня это Родина.
— Ожидаемо. А если еще подумать. Если мыслить в территориальных рамках — что такое Россия?
— Вы имеете сказать — самое большое государство на планете?
— Почти. Но дело — не в этом. Хорошо, зайдем с другой стороны. Вы ненавидите Британию?
— Да — не задумываясь, ответил я.
— Честно. За что?
— Она наш враг.
— Снова честно. А почему?
Интересный вопрос…
— Я сам много раз задумывался — почему? Когда начиналась это все — я говорю еще про Вторую Отечественную — можно было бы разрешить все проблемы куда меньшей кровью. А Россию и вовсе можно было не трогать, ведь Россия ничем не угрожала Великобритании и не испытывала к ней враждебных чувств. Но нет, они начали действовать. Возьмем только события новой и новейшей истории. Первым делом, они попытались спровоцировать войну, когда мы к ней не были готовы, попытались вбить клин между Россией и Германией, хотя мы две родственные страны, даже наши престолы связаны родственными узами. Когда Япония напала на нас и отняла часть русской земли — британцы всеми силами помогали Японии. Когда в стране появилась революционная зараза — британцы всеми силами культивировали ее, как доктор культивирует в пробирках смертоносные микроорганизмы, чтобы потом выпустить их на волю, в мир, чтобы люди болели и умирали. Тысячи русских людей пролили кровь в братоубийственной бойне шестнадцатого года — в этом немалая роль Британии, это они растили в пробирке большевистскую заразу. В войне Британия сколотила коалицию всех стран против нас — и была позорно бита, а мой прадед геройски погиб при прорыве флота к британским берегам. Потом, все эти годы — британцы только и делали, что старались нанести России вред, несколько раз, едва не спровоцировав войну. Когда появилось ядерное оружие — британцы сразу придумали план «Чариотир», Колесничий, а их премьер Черчилль, седьмой из рода герцогов Мальборо открыто призвал весь мир воевать против России. Если бы Германия не помогла нам тогда, исключительно из-за понимания, что разобравшись с нами, Британия возьмется и за нее, если бы у нас не появилась собственная атомная бомба — не было бы ни меня, ни вас. Мы бы просто не разговаривали здесь, потому что нас всех, нашу страну сожгли бы в атомном пламени. В Бейруте меня чуть не убили — и все это тоже устроили британцы. Целый город погиб из-за них, а моя…
Я вовремя прикусил язык.
— Но я слышал — вы им отомстили? — сказал профессор.
— Да, отомстил. Отомстил я, отомстят и другие. Игра не будет идти в одни ворота, профессор. Каждый день, проведенный мною в Британии, я знал, что меня могут или убить или повесить по приговору суда. Это была честная, черт побери, игра, я не прятался ни за чьими спинами. И если я совершил преступление — то это преступление ничуть не тяжелее того, что совершили британцы в Бейруте. Помните, сколько британцев было схвачено там, их потом меняли? Есть очень хорошая поговорка — народ жив, пока жив хоть один человек, готовый отдать свою жизнь за жизнь и процветание своего народа. Я тогда ошибался, профессор, говоря, что Каху Несторовича убили крайне правые, не желая разоблачения. Теперь мне кажется, что руками крайне правых его убили вы, и убили потому, что он вас либо уже разоблачил, как предателя, либо вы боялись разоблачения. А может, сэр Джеффри приказал убить своего давнего врага — а вы исполнили его приказ. Ирония судьбы — одного из величайших патриотов России, которых я знал, причем грузина по национальности, убили люди, которые смеют себя величать патриотами России. И сделали они это по приказу британской разведки. Большей мерзости придумать сложно.
